Упрощенная HTML-версия
Владимир Минкин
Книга Реальности
128
Из редких кустиков красной смородины, росшей по южному краю футбольного
поля, выглянул Серёга и, попыхивая сигареткой, улыбнулся. Улыбаться он умел, как,
впрочем, и многое другое.
Я любил Серёгу и уважал его не за густые усы или английскую спецшколу, а за то,
что с ним никогда не бывало скучно. Он умудрялся хохмить и придумывать всякие штуки,
казалось бы, из ничего, а кроме того, хорошо разбирался в современной музыке.
Частенько мы с ним играли в «Угадай мелодию». Один из нас ставил какую-нибудь
кассету и включал магнитофон на полсекунды, а другой должен был угадать, кто поёт и
что за композиция. После некоторой тренировки я стал играть с ним примерно на равных,
но всевозможных групп знал он всё-таки больше и постоянно доставал где-то новые
записи, которыми щедро со мной делился.
– А сам-то чего здесь скопился? Перекур между подтягиваниями?
– Я свободный художник, то есть тренер, мне ещё на гитаре играть, – Серёга
сосредоточенно затянулся. – А вы – ударная группа, вон кулаки себе понабивали, смотреть
больно. Так что, давайте, давайте.
Эпидемия восточных боевых искусств охватила советских молодых людей до такой
степени, что один парень, например, пожимая руку, представлялся: «Вадим, полгода в
карате». А мы с Женькой подолгу торчали у забора, отделявшего наш лагерь от дома
отдыха «Румянцево», где обнаружили огромную кучу кирпича с воздушной прослойкой.
Значительная часть кирпичей была битой, так что в нашем распоряжении оказалось
множество оранжевых перегородок толщиной около сантиметра, которые мы старательно
разбивали ударом сверху. Чтобы не повредить кожу и смягчить боль, даже в жаркую
погоду приходилось надевать олимпийку и немного стягивать правый рукав, захватывая
пальцами потрёпанную манжету. Апельсиновых спортивных костюмов в ту пору ни у кого
из нас не было, поэтому вторичная окраска правого рукава оранжеворечиво
свидетельствовала о нашей порочной практике. Очень популярно было ломать прямым
ударом тонкие дощечки от сколоченных, как говорили на ухо, зэками ящиков из-под
овощей и фруктов. Кроме того, мы отжимались на кулаках от пола и долбили во что
придётся, за счёт чего наши костяшки, в первую очередь, на правой руке, потеряли
девственную изящность.
***
Минут через пятнадцать мы, тяжело дыша, шаркали кедами в направлении
отрядной дачки. Как обычно, после интенсивной тренировки мышцы побаливали, но
усталость была приятной. Серёгу, который опять курил, по очереди сталкивали с
подветренной стороны.
– Так, ладно, у меня тут ещё одно дело, – Серёга многозначительно взглянул в
сторону покрытых тёмно-коричневой краской скамеек трибуны на противоположном
конце поля.
– Да знаем, что у тебя за дела. Кого на этот раз охмуряем?
– Ну почему сразу «охмуряем»? Уж и просто поговорить с девушкой нельзя.
– А со сколькими ты уже «поговорил»?
– В смысле, в этом сезоне или вообще? – невинно спросил Серёга.
Мы промолчали, потому что интересно было и то и другое. Серёга призадумался, а
мы, поняв, что подсчёты он закончит, вероятно, не скоро, оставили его в покое и
отправились восвояси.
– А у тебя сколько уже было девчонок? – небрежно спросил я Женьку, пожёвывая
сочный зелёный стебелёк.
– Девчонок? Ну, были там… А у тебя?
– У меня примерно столько же.