Упрощенная HTML-версия
Владимир Минкин
Книга Реальности
17
как у Гоголя, но если ушёл навсегда, будет очень обидно. Хотя, если скосить глаза, то его
даже немного видно...
Вдоль трамвайных путей возвращается милицейский патруль, но я лишь провожаю
его взглядом из своего закоулка. Да, ребята, что-то сегодня всё не вовремя. Вам бы тут
минут десять назад проехать. А теперь мне лучше не возникать, иначе пьяного, да с такой
мордой, загребут в вытрезвитель и фамилии не спросят. Точнее, как раз спросят. Нет уж.
Я кое-как встаю на ноги и вдруг понимаю, что мне действительно не нужно ни в
какой вытрезвитель. Голова совершенно ясная, даже не верится, что на свете вообще
может существовать какой-то алкоголь. Ветки деревьев, так мало различимые в темноте, я
сейчас как будто могу погладить длинными невидимыми пальцами, а листья сами тянутся
ко мне. Я беру их в ладони, осторожно, чтобы не сорвать, прикладываю к лицу. Вот так и
стоял бы до утра! Но они шепчут, что им пора и, освободившись, продолжают помахивать
мне из гущи сохранивших свой цвет собратьев. Простите, милые, платок посеял. Надо же,
до чего свежий воздух бывает ночью! А сколько, оказывается, разных запахов витает
вокруг, и они почему-то не смешиваются, а каждый норовит проникнуть в нос по
отдельности! Кстати, о носе. А почему, спрашивается, у меня…
– Вот и ты.
По спине снова пробегает дрожь, но теперь уже не от страха или бешенства. Вокруг
разливается еле уловимое сияние, и всё, к чему оно прикасается, начинает само светиться
изнутри чудесными тёплыми оттенками.
– Я давно ждал тебя, но ты был не готов. Теперь время пришло.
Господи, какой приятный голос! Прямо как у папки, только звучит отовсюду. Это
что, боженька, что ли?
– Ты будешь учиться. У нас много дел. А теперь иди домой и начинай новую
жизнь.
– Какую новую жизнь? – не понял я, но сияние уже начало меркнуть и вскоре
совсем растворилось, уступив место моему недоумению.