Упрощенная HTML-версия
Владимир Минкин
Книга Реальности
89
– Я завтра уезжаю, ну и вот…
Только тут я вспомнил, что на следующий день родители должны были досрочно
забрать из лагеря нескольких ребят, в том числе и Сашку. Мне стало неловко за свою
тупость, и я было потянулся потрепать его по плечу, но так и не решился, а вместо этого
развёл руки в стороны, не зная, что ему ответить, если он спросит, зачем я это делаю.
– Ладно, Сань, приедешь же ещё, чего ты?..
– Да не-е, не в этом дело. Знаешь, я... Короче, приглядывай здесь за Танькой, чтоб
никто к ней не лез, ладно? Я вас тогда после смены встречу. У автобуса.
– За Танькой?
– Ну конечно, за кем же ещё? Понимаешь, – он потрепал меня по плечу без
стеснения, но улыбка его была немного натянутой, – красивая девка, всё при ней, ну и
это… Полезут же, когда я уеду. А мне больше некого попросить, на тебя-то я надеюсь.
Будь другом, ладно?
Таня Крупенникова действительно была хороша. Когда-то, теперь уже, кажется,
давным-давно, я даже чуть не спутал её с Иркой. Странно теперь вспоминать, как я мог не
отличить одну от другой? А теперь Таня считалась Сашкиной подругой. Хотя как-то раз у
кирпичного лагерного туалета, в который парни и девушки заходили с противоположных
сторон, до меня донёсся обрывок девчачьего разговора, из которого я понял, что Сашка ей
не очень-то и нравится. А чего тогда гулять вместе, спрашивается? Нет, не понимаю я
девчонок. Впрочем, всё это давно вылетело у меня из головы и всплыло только сейчас,
когда Сашка сидел рядом и ждал моего ответа. Хорошо, что он не знает…
– Ладно, будь спок. Послежу уж ради тебя.
– Спасибо, Володь, – он размашисто хлопнул мне по колену, – ты настоящий друг!
– Да не за что пока.
– Слушай, знаешь что, – он перевёл дух и даже улыбнулся уже не натянуто,– а ты
сам с ней погуляй, чтобы она не того… Ну, не заглядывалась там на других. Скажешь, я
тебя попросил. А если она…
– Ага, пионеры! Ну что, кого ободрать?!
Увлёкшись беседой, мы не заметили, как к площадке подошли деревенские. Они
жили по соседству, в Ядрёмино, и, несмотря на запреты лагерного руководства,
периодически наведывались к нам, в том числе и для того, чтобы не пропустить вечерние
танцы под Витин магнитофон. Блондин Игорь был одет в настоящие потёртые джинсы
Wrangler, о которых мы могли только мечтать, брюнет Пушкин щеголял малиновыми
штанами из мелкого вельвета, тоже фирменными, а их главный – Мишка Бурундук,
которого скоро должны были забрать в армию, носил нелепую кепку и чем-то напоминал
Олега Попова. Ботинки у всех троих сияли как только что от чистильщика.
– Где тут этот ваш чемпион? – ухмыльнулся Бурундук, – пусть сюда топает, я его из
десятка не выпущу!
Иногда бывает так, что человека, хоть ты тресни, называешь чужим именем или
даёшь ему какую-нибудь выдуманную фамилию, а настоящую забываешь. У Славки
Данилова из нашего отряда, который в моей голове почему-то сразу превращался в
«Огонькова», действительно был первый разряд по настольному теннису, и он всегда
называл шарик «мячом». Наверное поэтому, за ним и бегали девчонки из «первого»,
умиляясь заодно ямочками на его щеках. Я знал, что Бурундук играет уверенно и резко, но
техничный Славка вполне может обыграть его, если не побоится гнева деревенского
предводителя.
– Давайте, свистните его, чуваки, – кивнул Пушкин в сторону нашей дачки, –
скажите, Бурундук на игру вызывает.
– Кому Бурундук, а кому и дядя Миша! – прозвучало уже серьёзно, и мы с Сашкой
направились восвояси.