Упрощенная HTML-версия
Владимир Минкин
Книга Реальности
127
Юность_5
– Ты же помнишь супербоевик «В зоне особого внимания»?
– Ну, ещё бы!
– А знаешь, кто там дублировал прапорщика Волентира? Дрался за него, то есть.
– Знаю, этот самый, цыган.
– Да нет, это играл его тот же, кто «Цыгана» играет, Михай Волонтир. Тоже,
кстати, маразм – изменили одну букву в фамилии актёра и назвали так героя. Что, на
большее фантазии не хватило?
Мы шагали с Женькой Алтуховым по ещё не успевшему выгореть футбольному
полю к лагерному турнику, который с лёгкой руки Серёги Сацуры назывался теперь
«туранчокс». Минуло два года с тех пор, как я впервые оказался в пионерском лагере.
Теперь мы стали постарше, наши детские забавы сменились спортивными тренировками.
До выхода постановления Совета Министров СССР от 28 августа 1981 г. № 849 «О мерах
по упорядочению работы секций каратэ» оставалось месяца полтора, и никому пока не
приходило в голову, что лавочку вместе с бесчисленными секциями скоро прикроют. На
лавочке этой посидел в те годы, наверное, каждый третий советский парень. А мы с
Женькой сцепились однажды прямо в нашей палате, теперь уже первого отряда,
обменявшись парой любезностей, после чего стали лучшими друзьями. Оба родились
весной с разницей в три с половиной недели и, может быть поэтому, чувствовали друг в
друге родную душу.
– Ладно, хрен с ней, с фамилией, – увлечённо продолжал я, – Ты драку в избушке
лесника помнишь?
– Это когда он там один четверых бандитов вырубает?
– Во-во.
– Ну, это вообще забой! – Женька заблестел глазами и даже немного ускорил шаг.
– Так вот, ты обратил внимание, что его там с лица ни разу не показывают?
– Как не показывают? Это же он там… ну, дерётся.
– Да в том-то и дело, что не он, поэтому и снимают всё время сзади! А дублирует
его не кто-нибудь, а сам Тадеуш Касьянов, представляешь? – Я разошёлся, оседлав
любимого конька.
– Да ну, скажешь тоже! – засомневался Женька.
– Чес-слово! Он и в лесу там за него дерётся, только снимают издалека. Даже в
эпизодах написано: «Т. Касьянов». У него и стрижка, и фигура другая, о движениях я уж
не говорю. Но самое смешное, что один раз Касьянова в лицо всё-таки показали, когда
десантники в конце штаб захватывают. И он там пробегает, с усами такой и… волосы у
него чёрные.
У меня не повернулся язык назвать одного из лучших мастеров боевых искусств
СССР «брюнетом», потому что это была Женькина подпольная кличка. В нашем кругу
было модно давать прозвища от противного, например, Серёгу, самого высокого в отряде,
прозвали «Короткий». Но придумать противоположность червонно-золотому цвету
Женькиных волос было непросто. Назвать его «Блондином» мы не могли, потому что во
втором отряде уже был «Седой» – Дима Бутазов, прозванный не нами и вполне своей
кличке соответствовавший. Из привычных наименований оставался только «Шатен», но
разница между ним и рыжим была по нашим понятиям слишком ничтожной, так Женька и
стал «Брюнетом».
– Вы чего там еле ползёте? А заниматься кто за вас будет?